Точка зрения

Сегодня теоретически и практически стало абсолютно бесспорным положение о том, что в современных условиях военно-политического, геополитического и экономического положения в мире Российская федерация не может успешно и надёжно обеспечить свою национальную безопасность и сохранение суверенитета без создания современных, высокомобильных, способных реально находиться в постоянной боевой готовности Вооружённых Сил, оснащённых новейшими образцами вооружения  и военной техники (В и ВТ) во всех видах и родах войск (сил). Это самый важный и самый главный критерий оценки военной безопасности страны, к выполнению требований которого необходимо стремиться при проведении военной реформы в стране.

Если оценивать состояние Вооружённых Сил России на рубеже 90-х годов прошлого столетия и 2000-х годов, то они без каких бы  то ни было сомнений указанным выше требованиям во многом и во многом не соответствовали. По этой причине в РФ того периода объективно возникла острейшая необходимость в проведении широкомасштабной военной реформы. И эту реформу начали проводить.

Но по прошествии более чем 10-летнего периода у многих военных и гражданских специалистов в области обеспечения национальной безопасности страны возник вопрос: а что же было реально сделано в процессе военного реформирования?

Ещё в 2006 году бывший Министр обороны РФ  С.Б. Иванов твёрдо заявил, что военная реформа в РФ в основном завершена (доклад на общем собрании АВН).

По состоянию на тот период времени наши Вооружённые Силы были существенно сокращены. Однако организационная структура армии и флота  и центральных органов управления Минобороны остались прежними.

На оснащении армии и флота, как и прежде, оставались по преимуществу устаревшие образцы  В и ВТ. Боевая и специальная подготовка войск (сил) проводилась по весьма упрощённым программам. Социальное положение военнослужащих продолжало оставаться, мягко говоря, на низком уровне.

В начале 2007 года в Минобороны произошла смена руководящего состава. Министром обороны стал А.Э. Сердюков. По мнению многих военных специалистов и политологов назначение А.Э. Сердюкова и формирование его новой руководящей команды в Минобороны РФ преследовало главной целью дальнейшее проведение военной реформы в стране и создание Вооружённых Сил нового облика, способных успешно  функционировать в условиях рыночных отношений во всех сферах жизнедеятельности государства.

Для решения стоящих перед Министерством обороны задач по проведению военной реформы государство стало выделять более значительные объёмы финансовых средств. Таким образом, военная реформа стала проводиться более активно, хотя её новый этап подавался в СМИ как начало проведения совершенно новой реформы.

Одновременно, на наш взгляд, следует обратить внимание на то, что при продолжении проведения военной реформы опять-таки недостаточно были учтены некоторые важные закономерности, которые определяют суть военной реформы, а именно: проведение военной реформы должно осуществляться государством в целом, а не только Министерством обороны и не только в плане создания Вооружённых Сил нового облика, как одного из институтов государства. Это по аналогии с военной доктриной, которая также разрабатывается и внедряется в жизнь в интересах всего государства, а не только в интересах Вооружённых Сил.

В этой связи можно привести высказывания Президента Академии военных наук М.А. Гареева на заседании круглого стола 22.09.2008 г. Он заявил следующее: «Требуется осуществлять более полный и последовательный системный подход, более тесную координацию оборонных усилий различных государственных органов и ведомств в области стратегического планирования, строительства и подготовки военной организации РФ, их более тесное взаимодействие с Минобороны».

В новой стратегии национальной безопасности США улучшение взаимодействия Министерства обороны с другими госорганами выдвинуто как одно из основных требований к совершенствованию всей системы национальной обороны.

В качестве же главной цели проведения военной реформы 2000-х годов были поставлены задачи по существу только по изменению организационно-структурных основ в Минобороны как многоотраслевом ведомстве.

В то же время следует указать и ещё на одну существенную особенность нашей военной реформы, которая осуществлялась в значительной мере с оглядкой на изменения и преобразования, происходящие в армиях западных стран и США. А  объективных оценок и серьёзных проработок состояния данной проблемы применительно только к РФ практически не проводилось. Был избран сугубо административный, в значительной мере субъективный метод совершенствования Вооружённых Сил и их оснащения новейшими образцами В и ВТ без широкого привлечения отечественных военно-научных, военно-технических специалистов и высокопрофессиональных специалистов оборонной промышленности.

Такой подход к проведению военной реформы в РФ можно оправдать наличием смягчающих обстоятельств, заключающихся в том, что представители Генштаба ВС настаивали на скорейшем проведении реформы, ибо этого требовала и требует военно-политическая ситуация для нашей страны, и тем не менее, даже в этих сложных условиях для страны был избран не достаточно оптимальный вариант.

Исходя из позиций сегодняшнего дня и объективно оценивая ситуацию в стране и в Минобороне в целом, можно утверждать, что Генеральный штаб ВС как центральный орган военного управления и основной орган оперативного управления Вооружёнными Силами проделал огромную и важную работу по реформированию организационной структуры ВС, хотя она и не во всём заслуживала  высокой оценки у широкого круга профессионалов. И это, по-видимому, можно объяснить и тем, что военная наука в самом широком понимании не по своей воле в очень значительной мере стояла как бы в стороне от проведения военной реформы. А субъективный посыл военной реформы представлялся просто: на Западе уже всё сделано, зачем ещё нужно проводить какие-то военно-научные поиски и исследования. Однако уже при завершении создания Вооружённых Сил нового облика начальник  ГШ  ВС генерал армии Н.Е. Макаров не совсем объективно, на наш взгляд, подверг резкой критике военную науку за то, что она устранилась от выполнения многих задач при проведении военной реформы.

К концу 2011 года как результат организационно-структурного преобразования в Вооружённых Силах  РФ были созданы 200 бригад постоянной боевой готовности. Численность  ВС доведена почти до 1млн. военнослужащих. Укомплектованность личным составом всех видов и родов войск (сил) доведена до 85% и более.

При этом позволю себе оговориться, что целью данной разработки ни в коей мере не ставилась задача отобразить всё то огромное (удачное или не совсем удачное – время рассудит), что было сделано в ВС за прошедшие годы. Отчасти субъективную, но, в основном, верную оценку состояния наших Вооружённых Сил в настоящее время неоднократно публично делало Руководство Минобороны РФ. Например, когда представлялось возможным слушать выступления начальника  ГШ  ВС  Н.Е. Макарова о том, что было в Вооружённых Силах РФ раньше и что сделано к настоящему времени, то невольно получаешь определённый заряд уверенности в завтрашнем дне наших Вооружённых Сил, а также в том, что военная мощь нашей страны с учётом ракетно-ядерной триады находится на необходимом, соответствующем современному военно-политическому положению нашей страны, уровне.

И вот что главное. Начальник  ГШ  ВС  заявил на общем собрании Академии военных наук 28.01.2012г., что военная реформа в РФ в основном завершена. Об этом же на расширенной коллегии Минобороны 23.03.2012г. сказал и Министр обороны А.Э. Сердюков. На этой же коллегии подобную оценку завершённости военной реформы подтвердил и Главнокомандующий ВС, президент РФ  Д.А. Медведев.

Вместе с тем, более системный анализ степени завершённости военной реформы в нашей стране заставляет задуматься о том, что произнесённые в форме рапорта заявления Руководителей Минобороны всё-таки представляются, по-видимому, преждевременными. И  подобный вывод может быть объективно обоснован.

Для подобного обоснования необходимо рассмотреть некоторые военно-теоретические аспекты, связанные с проведением реформы в любой стране.

Военной наукой однозначно обосновано положение о том, что способы ведения вооружённой борьбы и средства ведения вооружённой борьбы находятся в постоянной динамической диалектической зависимости. Они в своём развитии активно (в отдельных случаях даже в форме скачка) влияют друг на друга.

В качестве примера можно привести следующее. В не столь далёком прошлом появление ядерного оружия как исключительно более мощного средства ведения вооружённой борьбы, в сравнении с другими видами оружия, коренным образом повлияло не только на резкое изменение способов ведения вооружённой борьбы, но также и на методы ведения военно-политической и дипломатической деятельности многих стран мира. То же самое можно относить и к появлению на вооружении многих армий мира высокоточного оружия.

В свою очередь изменившиеся способы и формы ведения вооружённой борьбы непременно вынуждают разрабатывать и внедрять на оснащение армий многих стран мира более совершенные качественно новые образцы вооружения, специальной военной техники и средств боевого и тылового обеспечения. Что по сути дела в настоящее время и происходит. И этот объективный процесс, приостановить  который, по-видимому, никому неподвластно.

Схематично постоянное взаимодействие способов и средств ведения вооружённой борьбы в наиболее общем плане можно представить, как основная система:

1.     Способы………..↔ Средства………..

А в более узком, прикладном, в повседневно проявляющемся плане зависимость, (1)  можно схематично представить как систему взаимодействия Вооружённых Сил и Оборонно-промышленного комплекса:

2.                  ВС  ↔  ОПК

Кроме того, в качестве частных подсистем, объективно определяющихся зависимостью (2) и которые также находятся в неразрывной взаимосвязи и взаимозависимости с Вооружёнными  Силами и оборонной промышленностью и являются постоянно действующим критерием их дальнейшего развития, это следующие подсистемы:

Вооружённые Силы и военная наука (ВН), оборонно-промышленный комплекс и военная наука, т.е. это схематично представляется как

По поводу и в обоснование частных подсистем (3) и (4) уместно привести высказывания академика С.П. Капицы: «Без опоры на знания и моральный авторитет лучших умов страны не может быть никакой модернизации в любой отрасли». А, значит, и в военной отрасли тоже.

Таким образом, обобщая суть приведённых выше взаимозависимостей, можно считать, что в содержание категории (понятия) военной реформы, проводимой государством в целом, а не только Вооружёнными Силами, входят неотъемлемые составляющие:

1.                 Непосредственно многочисленные  различного профиля и уровня формирования Вооружённых Сил (батальоны, бригады, округа и т.п.);

2.                     Военно-техническая составляющая, в которую входят оборонная промышленность и ОПК в целом;

3.                 Военно-научная составляющая, в т.ч. фундаментальная и прикладная наука в самом широком плане.

И все эти вышеуказанные  составляющие непременно в основе своего действенного проявления (деятельности) должны базироваться (определяться) на требованиях военной доктрины. Неучёт или неиспользование требований военной доктрины в области обеспечения национальной безопасности страны, как правило, приводят к негативным последствиям для государства в целом.

Несколько лет назад один из  высокопоставленных Руководителей Минобороны издал достаточно объёмную книгу о проведении военно-технической политики в РФ. При этом автор ни разу не упомянул, что военно-техническая политика страны всецело определяется требованиями военной доктрины страны. Естественно, подобного рода работы не могут оказать существенного позитивного влияния на развитие и создание современных средств и способов ведения вооружённой борьбы.

И если «лихие» 90-е годы и несколько последующих лет отечественная военная наука, как переходной мостик между Вооружёнными Силами и Оборонно-промышленным комплексом, перестала быть повседневно востребованной, поскольку почти всё в области обеспечения национальной безопасности страны делалось по западным «лекалам», то она вследствие этого подверглась значительному сокращению.

В отсутствии новых серьёзных разработок в области обеспечения военной безопасности страны, которые должны были осуществляться непосредственно военной наукой, ОПК остался один на один с самим собой. Оперативно-стратегических, оперативно-тактических и тактико-технических требований ему практически не задавалось, и он (ОПК) делал, что хотел в условиях рыночных отношений, а в большинстве случаев делал, что мог, чтобы выжить. А выжить многим предприятиям ОПК не удалось. Сложившиеся в стране обстоятельства не могли не сказаться негативно.

Генеральный штаб ВС  РФ, осуществив коренные преобразования организационно-структурного состава армии и флота, которые в целом объективно обусловливались существенно изменившимися формами и методами ведения современной вооружённой борьбы, практически оказался в специфическом затруднении, состоящем в том, чтобы реализовать  Госзаказ отечественному ОПК на приобретение для оснащения Вооружённых Сил многих необходимых современных качественно новых образцов В и ВТ. Их отечественный ОПК не мог произвести, поскольку от него практически никто не требовал создавать эти самые качественно новые образцы В и ВТ, да и финансирования на новые разработки В и ВТ в основном не выделялось в необходимых объёмах. По этой причине ОПК в значительной степени деградировал.

Таким образом, образовался некий парадокс. Военные реформировали армию и флот, создав Вооружённые силы структурно нового облика, а вооружение и военная техника на их оснащении остались по-прежнему устаревшие.

Естественно на основе образовавшегося парадокса возникла реальная конфликтная ситуация между Минобороны и ОПК в части  Госзакупки новых образцов В и ВТ. И объективно и всесторонне оценив сложившиеся обстоятельства, можно считать, что реальное всеобъемлющее разрешение возникшей конфликтной ситуации в ближайшее время маловероятно. А между тем военно-политическая ситуация для РФ продолжает оставаться непростой. И подтверждением этого является выступление начальника ГШ  ВС генерала армии Н.Е. Макарова в Общественной палате РФ 17.02.2012 г. В этом выступлении он заявил, что по периметру наших границ существуют потенциально опасные конфликтные зоны и что они при определённых обстоятельствах могут перерасти в вооружённые конфликты, а также не исключаются и локальные войны, в том числе и с применением оружия массового уничтожения.

О сложности нашего военно-политического положения на общем собрании АВН  28.01.2012г. говорил и Зам. председателя Правительства РФ Д.О. Рогозин. Он сказал, что мы не должны быть наивными. Анализ и объективная оценка военной стратегии НАТО и западных стран показывает, что они определились в том, что их ядерное оружие направлено против России. Поэтому мы должны быть сильными уже сегодня.

В сложившихся условиях вынужденно, как временная мера, нашей стране потребовалось приобрести некоторые образцы В и ВТ за рубежом. По этому поводу в газете «Военно-промышленный курьер» от 25-31.01.2012г. было указано: «Закупать оружие за рубежом стыдно». Ответом на такое утверждение может быть, очевидно, одно оправдание: стыдно, но другого выхода на сегодня нет. Вместе с тем, длительное время осуществлять подобную военно-техническую политику в такой стране, как Россия абсолютно недопустимо. Руководству страны и Минобороны РФ необходимо чётко представлять перспективу развития Вооружённых Сил и ОПК в соответствии с требованиями главного критерия обеспечения военной безопасности, о котором было указано выше, и неукоснительно выполнять эти требования. А вот как пишет по этому поводу в своей статье в газете «Завтра» от 12.01.2012 г. генерал С.А. Кончуков: « Программа вооружения до 2020 года …, на чём она основывается, на каких доктринальных взглядах, где там учтены новые виды угроз и соответственно новые требования к новым видам вооружения и военной техники». Т.е. из указанной программы по С.А. Кончукову этого не следует. А чтобы следовало, на наш взгляд, необходимо проводить широкомасштабные  научные разработки по обоснованию подобных программ. А это в свою очередь означает, что роль военной науки в самом широком плане непременно в ближайшие годы должна существенно возрасти.

Президент  АВН  М.А. Гареев при постановке задач военным учёным 28.01.2012г. указывает, что нам необходимо иметь такие образцы В и ВТ, чтобы противник знал, если он развяжет войну, то она для него закончится абсолютно неприемлемым ущербом. Далее М.А. Гареев отметил, что нельзя также забывать о нарастающих угрозах геофизического и экологического характера, способных привести к катастрофам планетарного масштаба и что эта тема требует особого рассмотрения. Однако, как нам представляется, к такому особому рассмотрению нам ещё предстоит приступить.

Таким образом, всё указанное выше сводится к тому, что утверждение о завершении военной реформы в  РФ в настоящее время преждевременно, так как для этого нет оснований. Необходим очень серьёзный всесторонний, системный анализ того, что сделано, но важнее всего то, что предстоит сделать. При такой постановке вопроса необходимо учесть, что чисто административные решения оптимальных результатов дать не могут.

Планирование задач по обеспечению военной безопасности страны до 2020 года с констатацией того, что к этому времени на вооружении нашей армии и флота будет около 70% новых, соответствующих современным формам и методам ведения вооружённой борьбы образцов В и ВТ, является слишком общим и декларативным, да и к тому же недостаточным. А будут ли они к этому времени, во-первых? А во-вторых, очевидно, что выполнение поставленных задач необходимо осуществлять значительно более динамично.

В целом из всего указанного выше, на наш взгляд, следует, что строго сформулировать конкретные временные показатели оценки степени завершённости военной реформы в стране, скорее всего, возможно только весьма условно.

А если исходить из оценки степени завершённости военной реформы в соответствии с закономерностями по системе (1), то с учётом их постоянной динамики развития утверждать о полном её завершении на тот или иной исторический период, по-видимому, некорректно. В этой связи целесообразно вспомнить, что об этом говорил бывший Начальник ГШ  ВС Ю.Н. Балуевский: «Военная реформа продолжается и будет длиться практически бессрочно». И я в основном разделяю подобную точку зрения. И поэтому данную фразу я использую как заключение к своей разработке по рассматриваемой проблеме, но с одной оговоркой. При проведении военной реформы в стране обязательно следует учитывать напряжённость военно-политической ситуации в глобальном масштабе, компетентно экстраполировать её непосредственно для РФ как для сегодняшнего дня, так и на дальнейшую перспективу. И в зависимости от этого темпы проведения военной реформы могут существенно замедляться или ускоряться.

Полковник в отставке,
кандидат военных наук
профессор Академии военных наук
Виктор Глебович Рачеев